Нагваль о толерантности

Я много раз пытался проанализировать, как я нашел учителя. Вспоминал все хитросплетения судьбы, все детали, но все тщетно. Вся эта солянка в голове не помогала найти ответ на этот вопрос. Более того, все еще оставалось вопросом, является ли учитель учителем. Сам учитель никак не соответствовал имиджу «настоящего учителя», который предполагал, что учитель должен быть похож на Будду в своем сострадании и на Христа в своей любви.Я много раз пытался проанализировать, как я нашел учителя. Вспоминал все хитросплетения судьбы, все детали, но все тщетно. Вся эта солянка в голове не помогала найти ответ на этот вопрос. Более того, все еще оставалось вопросом, является ли учитель учителем. Сам учитель никак не соответствовал имиджу «настоящего учителя», который предполагал, что учитель должен быть похож на Будду в своем сострадании и на Христа в своей любви. В любом случае, я думал, что он должен быть похожим на доброго папу, безусловно любящего своего сына и прощающего ему все его шалости.

В случае с учителем ничего подобного не отмечалось. Он всегда безжалостно выворачивал всю мою сущность, чтобы показать, что вся моя жизнь – вранье. Что весь тот образ, который я называл «Я» — самая, что не наесть ложь, не имеющая ничего общего с реальностью. Я ненавидел его, я боялся его, я завидовал ему, поскольку, в конце концов, всегда понимал, что он прав.

Сколько раз в молодости читая книги Карлоса Кастанеды я ставил себя на место Карлоса и восхищался Доном Хуаном и не понимал почему Карлос настоялько туп и труслив, что не ценит то счастье, которое выпало на его долю. Ну, уж тем более не понимал, почему он пытался насовсем расстаться со своим учителем. Вот я бы на его месте! – думал я.

Ах, молодость, молодость! Теперь то, имея своего учителя, я о-о-очень хорошо понимал Карлоса. Бедный Карлос! Знание – действительно самая пугающая вещь на свете. А единственное знание – это знание о себе. И как сказал учитель: «Наша встреча с тобой – это ловушка силы. Ловушка, которую ты сам себе запрограммировал еще до рождения. И теперь бесполезно убегать от меня – силы судьбы тебя просто прибьют. Так что у тебя нет выбора. Либо ты постараешься исполнить свою судьбу, либо ты будешь убегать от нее, и силы судьбы будут ждать тебя за каждым поворотом, чтобы заставить тебя выполнить свою судьбу. Так что по большому счету выбора то и нет. Остается только прилежно учиться».

Да уж, Христом и Буддой совсем не пахнет. А с другой стороны наверно каждому времени присущ свой тип учителя. Сейчас, когда человечество достигло своего совершеннолетия – учитель должен быть не отцом и повыдерем, а адвокатом дьявола, заставляющего мыслить и действовать самостоятельно….

Недавно я пришел к учителю и сказал, что хотел бы записать нашу беседу в качестве рассказа для художественного конкурса в Американском Университете в Центральной Азии, где я работаю. Тема – «Мы с тобой одной крови». Произведение должно учить толерантности.

— Одной крови, говоришь – сказал учитель. Точнее было бы сказать «одного духа». В любом случае пиши, конечно. Хотя мало кто поверит твоему бреду. Некоторые проигнорируют. Некоторые воспримут это как художественный вымысел, а некоторые подумают, что за чушь ты написал.

— Учитель, что делает человека толерантным? –начал я. Кругозор, поездки по свету, образование?
— Знание делает человека толерантным, а не поездки. И уж тем более не куча ненужной информации из книжек.
— Но разве образование не дает знание?
— Нет, только практический опыт дает знание. Информация может дать тебе представление, но не знание.
— А о каком знании идет речь, когда мы говорим о толерантности?
— Ну, вот, наконец песня о главном. То, что я тебе скажу – будет для тебя тоже информацией. Хотя это мой опыт. Когда твоя память вернется – это станет и твоим опытом и твоим знанием. Так вот. Мы рождаемся много раз – тысячи, десятки тысяч раз. То в теле женщины, то в теле мужчины. Каждый раз в силу своей потребности учиться, мы выбираем себе национальность, государство, язык, религию, набор умственных, физических и творческих характеристик, которые достаются нам от отца с матерью с генами. Причем весь этот набор является идеальным для нашего развития.

— Идеальным? Так почему столько много дураков, больных и бездуховных людей?
— Я сказал идеальным для развития. То есть для выполнения своей судьбы. А судьба — это то знание, которое ты должен получить. Например. Если твое судьба – получить знание о том, что значит жить в семье бомжей, то соответственно ты и получишь мать и отца бомжей со всеми алкоголическими патологиями и деградацией. И в этом случае на хорошие гены не рассчитывай.

— Учитель, все это звучит как-то зловеще и жестоко.
— А ты что хочешь розового кролика на Новый Год? Или ты все еще веришь, что живешь в самом лучшем мире под руководством Коммунистической партии?

Я ухмыльнулся. Учитель часто делал сноски на мое «коммунистическое» воспитание». Я часто ловил себя на мыли, что грущу по тем советским временам когда было на душе спокойно и каждое лето я отдыхал в пионерском лагере на Иссык-куле. Учитель же всегда говорил, что развал Советского Союза – это благословение сверху и что силы судьбы изменят советский иждивенческий менталитет. Совки, не пожелавшие меняться, просто погибнут. И он как всегда был прав. Сколько людей сломалось, спилось, опустилось на самое дно. Учитель же всегда учил меня быть воином и не жалеть таких людей. «Они просто не хотят меняться и до самой смерти будет обвинять других» — говоривал учитель с адским огоньком в глазах.

— Учитель, а национальность или как говорят американцы этническое происхождение. Зачем нужны эти вещи?
— Опять для выполнения судьбы и получения знания. Представляешь, сколько глупости для изучения дает сопутствующая национальности культура. Культура, какой бы она экзотической не казалась, на самом деле лабиринт из которого ты должен выбраться. Так вот, своеобразие каждой культуры – это сложный рисунок лабиринта, но лабиринт не для того, чтобы в нем оставаться, а для того чтобы из него выбираться. Или, например, в прошлом кому-то надо было узнать, что такое быть чернокожим рабом, а кому-то — белым угнетателем. В другой жизни все может быть наоборот. Представь современного афроамериканца, потакающего своему чувству жалости и обвиняющего во всех своих бедах белого. А в данном случае он стал бы толерантным, если бы вспомнил, что во времена существования рабства в США он сам был белым работорговцев. Вот тебе и перипетии судьбы.
— А у феминистки с пеной у рта доказывающей ничтожество мужчин тоже бы поубавилось бы спеси, если бы она вспомнила свои жизни в мужском теле- пытался я продолжить мысль в стиле учителя.
-Точно. Начинаешь правильно соображать. И если бы еще эта феминистка вспомнила что в прошлых жизнях она сама своими действиями унижала женщин, то вопрос: -на кого она злиться? . Ответ: — на себя. А злиться на себя – не благодарное дело. Во-первых счастья не приносит, во-вторых взращивает чувство собственной важности.

— А почему же мы ничего не помним? Почему люди не помнят своих прошлых жизней и поэтому не верят в их существование?
— Так задумала сила. При рождении полностью парализуется этот вид памяти. Хотя нельзя сказать, что ее нельзя вернуть. Вот я, например, вернул ее. И все что я делаю с тобой тоже направлено на возвращение твоей памяти.

— Наверное, хорошо иметь память. Вспоминаешь себя – то, как ты жил королем, то, как ты был греческим философом, то, как в Египте возглавлял касту первосвященников.
— Ха. Ну, ты сказал. Король… Память – это проклятие. Я много раз поддавался своей слабости и мечтал о том, что было бы, если бы память не вернулось ко мне. Ты помнишь всю ту боль и страдания, всю горечь поражений и целые сломанные жизни. Так что, я думаю для большинства людей это чистое благословение – не знать своего прошлого и начинать каждый раз с чистого листа.

— А скажи, учитель, как можно толерантно относится к диктаторам.
— Очень просто. Если ты родился в стране, где диктатура, то выполняй свою судьбу. А если живешь в стране, где нет диктатуры, а видишь, что где-то люди стонут под гнетом этой самой диктатуры, то не мешай тому народу выполнить свою судьбу.
— И смотреть, как страдают другие?
— Не страдают, а учатся.
— Учитель, а в чем смысл такой «учебы» в теле иракца во времена правления Саддама Хусейна?
— В чем, в чем. В том же что и в теле русского и человека другой национальности на территории СССР во времена правления Сталина. Кстати, для многих жизнь в Ираке – это попытка номер 2 после жизни в СССР.
— Что ты имеешь в виду попытка номер 2?
— А то и имею, что при Сталине эти люди не поняли, что лучше смерть, чем жить рабом. И вот вторая попытка – Хусейн. Ведь ты понимаешь, что диктатора создают трусость и рабоплетство его народа.
— Значит диктатор – это необходимое часть судьбы многих людей?
— Конечно. Люди сами выбирают место рождения. И там где будет диктатор, рождаются особые люди, которым требуется этот урок. Урок самоуважения. Урок обретения личности. Жизнь при диктаторе либо окончательно ломает дух, либо наоборот человек возгорается этим духом, и ничто не сможет его остановить. Плюс, диктатор – это общая судьба целого народа. Значит, у целого народа потенциал зажечь в себе дух свободы. Жаль, что в истории это редко происходит.
— А помощь Америки Иракскому народу. Разве они не освободили их дух?
-Наивный. Медвежья услуга. Многим из этих иракцев придется снова родится при какой-нибудь диктатуре. А такая «помощь» США – полное неуважение к судьбе других народов, чистой воды эгоцентризм. Никто не может за тебя бороться за свободу.
— Но Хуссейн, он же виноват в смертях тысяч людей.
— Не больше вины, чем у тех, кто жил под его правлением. Ты должен понять, что жертва несет столько же вины, сколько и тиран. И хоть все жертвы мира будут кричать от злости на мое заявление, ты должен понимать причинно-следственную связь. Эти люди своим поведением создали тирана. И получается, что их надо защищать от собственного поведения? Как-то не логично.
— И что, значит, казнь Саддама Хуссейна бессмысленна?
— Да. Пойми, жалость к другим – самая худшая веще на свете. Другим ты никогда ничем не сможешь помощь. Так что всегда начинай с себя. Ты можешь изменить только себя. Мы даже не должны мечтать изменить других.
— Если я все это напишу и представлю в Американский Университет, американцам это не понравится.
— Если ты готов искать одобрения, то ты не заслуживаешь знания. Так что выбирай – путь знания или путь человеческой глупости. Выбор за тобой.
— Нет, ну я конечно за знание.
— Ну, тогда отбросать всякие переживания по поводу того, что подумают о тебе другие. И в конце концов пойми, что знание – это обычно что-то на 180 градусов противоположное тому, что думают люди.
— Значит, я буду одинок.
— В какой- то степени да. Это удел всех просвещенных. Если хочешь стать просвещенным, то готовься к одиночеству. Многие мечтаю быть на месте Христа, но никто не задумывается, насколько Иисус был одинок, и даже его ученики редко его понимали. С другой стороны дух — это сама жизнь. Так что не бойся, от самой жизни ты никогда не будешь отлучен!

— Учитель что ты еще можешь сказать о толерантности?
— А что еще о ней сказать. Толерантность – это не цель. Ей нельзя научить, как это пытаются делать на некоторых современных курсах. Толерантность – это побочный продукт знания. Знания о том, что ты не тело, не ум, не талант, не цвет кожи, не вероисповедание, не язык, не темперамент, не национальность, не культура, не гражданство! Ты – ничто. Ничто из вышеперечисленного. Ты – чистый дух, который берет на время весь этот набор, чтобы учиться в течение каждой отдельной жизни. И каждый раз этот набор отличается, как отличаются между собой коктейли. Ну, например, как Пина Колада от Кровавой Мэри. Поэтому глупо даже сравнивать людей и их судьбы. Вот, например, твоя судьба быть русскоговорящим хохлом, живущим в Кыргызстане, без религии, крепкого телосложения, сообразительным, но не очень умным, в меру талантливым и эмоционально ранимым интровертом. Плюс весь твой уникальный опыт до сегодняшнего дня с разводом твоих родителей, крушением социализма и развалом СССР, перестройкой и обретением Кыргызстаном независимости. Я этот твой супнабор могу продолжать до бесконечности. Главное понять, что твоя смесь уникальна и нет ни одного человека такого же калибра. Когда ты это поймешь, то преисполнишься уважением и к другим коктейлям. В довершении ко всему, всё это красивая обертка, которая ничего общего не имеет с тобой реальным. Вот и вся так называемая толерантность.

Я помолчал, немного подумал обо всем, что сказал учитель, как бы складывая по кирпичикам всю услышанную информацию. После этого поблагодарил учителя за беседу, попытался сказать ему до свидания, а он в ответ просто издал длинную отрыжку с серьезным выражением лица…

Юрий Ефименко, переводчик АУЦА
Форумы Софии

.