Научная мысль не стоит на месте, и я с пользой потратил время, знакомясь с результатами деятельности ученых. В частности, я узнал, что, помимо прочих альтернативных источников энергии будущего, всерьез рассматривается так называемая энергия квантового вакуума. Что это такое, понятия не имею, разобраться досконально не сумел, но зато прочитал о ней в солидном труде трех академиков. Авторитетные люди пишут, что плотность энергии этого самого квантового вакуума составляет 5 г/см, что «на восемьдесят порядков выше, чем соответствующий показатель термоядерного синтеза».Научная мысль не стоит на месте, и я с пользой потратил время, знакомясь с результатами деятельности ученых. В частности, я узнал, что, помимо прочих альтернативных источников энергии будущего, всерьез рассматривается так называемая энергия квантового вакуума. Что это такое, понятия не имею, разобраться досконально не сумел, но зато прочитал о ней в солидном труде трех академиков.
Авторитетные люди пишут, что плотность энергии этого самого квантового вакуума составляет 5 г/см, что «на восемьдесят порядков выше, чем соответствующий показатель термоядерного синтеза» (это фактически цитата!). Более того, как мне удалось выяснить, кто-то где-то уже выпускает малыми партиями установки, которые используют энергию квантового вакуума, и называются эти ценные устройства вихревыми теплогенераторами. Правда, еще не решен целый ряд вопросов практического характера, поэтому быстрое распространение соответствующих технологий маловероятно.
Гораздо более доступным способом получения энергии представляется термоядерный синтез. Тут хотя бы есть какая-то конкретика. Вообще, все теоретические вопросы, которые требовалось решить для постройки термоядерного реактора, решили еще в 80-х годах прошлого века. Термоядерные бомбы были опробованы и того раньше, и многие всерьез ожидали, что от испытания термоядерной бомбы до создания термоядерного реактора пройдет немногим больше времени, чем между изобретением бомбы атомной и запуском атомной электростанции.
Но вышло не так. После длительных препирательств на излете существования СССР его президент Горбачев и тогдашний президент Франции Миттеран наконец сумели договориться об учреждении международного консорциума, задачей которого стало создание термоядерной станции. Консолидация усилий наиболее развитых стран мира оказалась необходимой, потому что с инженерной точки зрения проект был (да, собственно, и остается) чудовищно сложным.
Что представляет собой термоядерный реактор? Это установка, которая создает мощное магнитное поле, удерживающее плазменный «бублик». На поддержание магнитного поля необходимо сумасшедшее количество энергии, и на данный момент все токамаки энергетически убыточны, то есть в процессе функционирования они потребляют больше электричества, чем вырабатывают, что, согласитесь, делает их неупотребимыми в хозяйстве.
Впрочем, возможность создания термоядерной станции была безоговорочно доказана, так что дело хоть и медленно, но продвигалось. В 1998 году — к тому моменту на разработку первого реактора было потрачено два миллиарда долларов — стало возможным приступить непосредственно к постройке станции. Но начались перебои с финансированием этой затеи, и ситуация оставалась неочевидной до недавнего времени, пока США не вернулись в проект со своими деньгами после периода увлечения высокими технологиями.
Но отсутствием средств проблемы не исчерпываются. Как вы понимаете, термоядерная энергостанция — это объект очень большой политики, а значит, ничего просто там быть не может. Вот и сегодня страны, участвующие в затее, никак не договорятся, где именно должна строиться первая станция. Половина — за Францию, другая — за Японию… Академик Велихов и вовсе считает, что единственный способ устранить противоречия — построить сразу две энергостанции: одну — во Франции, а вторую — в Японии, но тут опять все упирается в деньги, поэтому при прочих равных такое решение удваивает стоимость проекта, отдача от которого будет даже не послезавтра.
Пройдет еще не меньше пятнадцати лет (и то при условии, что с началом строительства тянуть не станут), прежде чем наберется критическая масса информации, достаточная для начала промышленных работ, выходящих за рамки НИОКР. То есть в лучшем случае более или менее заметную долю энергии (в мировом масштабе) термоядерные энергостанции начнут вырабатывать где-нибудь к середине текущего столетия, к тому же, по прогнозам того же Велихова, это будет что-нибудь около 100-200 ГВт в год. Показатель приличный, но далеко не запредельный.
И тем не менее термоядерная энергетика — это на данный момент, пожалуй, самый элегантный способ решения проблем. По целому ряду объективных причин.
Во-первых, термоядерные энергостанции, в отличие от атомных, взрываться не будут — просто не смогут. Даже если произойдет одномоментное разрушение всей конструкции, то реакция сама по себе угаснет за доли секунды и никакого вреда окружающей среде не причинит (не забываем о Чернобыле).
Во-вторых, работает все это хозяйство на воде, которой у нас пока, кажется, хватает (хотя, учитывая всеобщие усилия по превращению воды в луц (см. к/ф «Кин-дза-дза»), ситуация может измениться.
В-третьих, по идее, стоимость вырабатываемой термоядерными электростанциями энергии будет фантастически низкой, то есть если этот процесс запустить, то человечество де-факто обретет источник почти дармового электричества. А это, в свою очередь, плавно нас подводит к водородной энергетике.
Как известно из школьного курса физики, самым простым способом получения водорода является электролиз, когда электричеством H2O разлагают на составляющие — кислород и водород. Водород — это отличное топливо, сейчас уже есть топливные водородные элементы практически для всего, начиная с ноутбуков и заканчивая автомобилями. Единственная проблема — водород пока дорог. А термоядерная энергетика проблему стоимости получения водорода решает как категорию, и плюс к тому, на выходе в качестве побочной реакции мы получаем что? Правильно, чистый кислород.
Источник:
Журнал:«Upgrade»
Автор: Remo