Объективная мысль – это взгляд Свыше. Свободный, видящий взгляд. Без этого взгляда, направленного на меня, видящего меня, моя жизнь – это жизнь слепого, который следует за импульсами, не зная как и зачем он это делает. Без этого взгляда, направленного на меня, я не могу знать, что я вообще существую. У меня есть сила, способная поднять меня над собой и позволить свободно себя увидеть … и быть увиденным. В моих силах освободить мою мысль из рабства. Для этого она должна отпустить все ассоциации, которые держат её в плену, принуждая к пассивности.
Объективная мысль – это взгляд Свыше. Свободный, видящий взгляд. Без этого взгляда, направленного на меня, видящего меня, моя жизнь – это жизнь слепого, который следует за импульсами, не зная как и зачем он это делает. Без этого взгляда, направленного на меня, я не могу знать, что я вообще существую.
У меня есть сила, способная поднять меня над собой и позволить свободно себя увидеть … и быть увиденным. В моих силах освободить мою мысль из рабства. Для этого она должна отпустить все ассоциации, которые держат её в плену, принуждая к пассивности. Она должна обрезать все нити, которые привязывают её к этим образам, к этим формам; она должна освободиться от постоянного влияния эмоций. Должна почувствовать свою силу, ту силу, с которой сама способна сопротивляться этому влиянию, научиться видеть его и в то же время неуклонно подниматься над ним. Совершая это движение, мысль становится активной; она становится активной в процессе самоочищения; и таким образом она приобретает цель, свою единственную цель: научиться мыслить «я», осознать «кто есть я», вступить в эту тайну.
Пока этого не случится, мысли являются всего лишь объектами, поводами для порабощения, ловушками, в которых подлинная мысль теряет силу своей объективности и произвольного действия. Раздёрганная словами, образами, формами, которые её увлекают, подлинная мысль теряет свою способность видеть. Теряет чувство того, что есть «я». В таком случае я есть всего лишь организм, плывущий по течению. Тело, лишённое разума. В отсутствие этого взгляда, я вынужден вернуться к автоматизму и подчиниться закону случая.
В то же время этот взгляд ставит меня на место и делает свободным. И в моменты наивысшей собранности я прихожу в состояние, когда мне дано знать, чувствовать доброту этого взгляда, который на меня опускается, который меня обнимает. Я чувствую, что меня пронизывает его сияние.
Каждый раз первый шаг – это признание того, чего не хватает. Я чувствую необходимость мысли. Необходимость свободной мысли, направленной на меня, так чтобы я смог осознать моё существование. Активной мысли, единственная цель, единственный объект которой – я… новое открытие этого «я».
В этом и состоит моя борьба — это борьба с пассивностью моего мышления. Борьба, без которой ничто более осознанное не сможет иметь место, не сможет родиться. Это борьба за то, чтобы расстаться с иллюзией «я», в которой я живу, чтобы приблизиться к более подлинному видению. В эпицентре этой борьбы из хаоса возникают порядок и иерархия: открываются два уровня, два мира. До тех пор пока существует только один уровень, видение не возможно. Признание существования другого уровня – вот это и есть пробуждение Мысли.
Без этого усилия мысль опять погружается в сон, населённый словами, образами, застывшими понятиями, полузнанием, мечтами и треволнением. Это мысль человека, не способного к пониманию. Как ужасно вдруг осознать, что ты прожил жизнь без своего собственного независимого мышления. Без разумности. Без того, что способно отличить реальность от её подделки. А значит и без связи с миром Свыше.
Только в моей сущности я соединяюсь с видящим. Если бы я смог там остаться, я находился бы в источнике чего-то, что является уникальным, устойчивым, не подверженным изменению.
Жанна де Зальцман (линия Гурджиева)
Перевод с английского В. Райкина